Любимые стихи (не больше трех из одних рук). ⇐ Культура и искусство

[Яковлевы]

В наше жесткое, ритмическое, скоростное время -"потянуло на солененькое" - на лирику.Давайте обменяемся любимыми стихами, доставим друг другу удовольствие.
Начинаю первая:

Каждый выбирает для себя

Юрий Левитанский

Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
Каждый выбирает для себя.
Каждый выбирает по себе
Слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
Каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает по себе.
Щит и латы, посох и заплаты,
Меру окончательной расплаты
Каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает для себя.
Выбираем тоже - как умеем.
Ни к кому претензий не имеем.
Каждый выбирает для себя!


Молитва
Булат Окуджава

Am Е7 Am
Пока Земля еще вертится, пока еще ярок свет,
С G7 С
Господи, дай же Ты каждому, чего у него нет:
A7 Dm H7 Е7
Мудрому дай голову, трусливому дай коня,
Am Dm Е7 Am
Дай счастливому денег... И не забудь про меня.


Пока Земля еще вертится, Господи, - Твоя власть! -
Дай рвущемуся к власти навластвоваться власть,
Дай передышку щедрому хоть до исхода дня.
Каину дай раскаянье... И не забудь про меня.

Я знаю: Ты все умеешь, Я верую в мудрость Твою,
Как верит солдат убитый, что он проживает в раю,
Как верит каждое ухо тихим речам Твоим,
Как веруем и мы сами, не ведая, что творим!

Господи, мой Боже, зеленоглазый мой,
Пока Земля еще вертится, И это ей странно самой,
Пока еще хватает времени и огня,
Дай же Ты всем понемногу... И не забудь про меня.

1963


А.С. Пушкин

Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись!
В день уныния смирись:
День веселья, верь, настанет.
Сердце в будущем живет;
Настоящее уныло:
Все мгновенно, все пройдет;
Что пройдет, то будет мило.

[Синица]

* * *
Для пьянства есть любые поводы:
Поминки, праздники, встречи, проводы,
крестины, свадьба и развод,
мороз, охота, новый год,
выздоровленье, новоселье,
печаль, отчаяние, веселье,
успех, награда, новый чин,
и просто-пьянка без причин.
Роберт Бернс

Попята
Шли попята по опята,
А за ними – папа-поп,
А за папой толстопята
Шла попиха: топ-топ-топ...

Самый маленький попенок
Вдруг наткнулся на пенек:
На пеньке стоял опенок
Одноног и одинок.

Тут сцепилися попята,
Разорались добела...
У попа рука-лопата
Кучу-бучу загребла.

Подбежала тут попиха
И сказала: «Тихо! Тихо!
Что шумите на весь лес?
Смотрит Боженька с небес!

Драться грех из-за опенка...» –
«Да», – сказал тут папа-поп
И счастливого попенка
Тем опенком по лбу – хлоп!

Сразу стало тихо-тихо...
У попенка крепок лоб...
По опята шли попиха,
Три попенка, папа-поп.
о.Леонид Софронов

Стихотворения в прозе И.С. Тургенева. Дурак.
Жил-был на свете дурак.
Долгое время он жил припеваючи; но понемногу стали до¬ходить до него слухи, что он всюду слывет за безмозглого пошлеца.
Смутился дурак и начал печалиться о том, как бы прекратить те неприятные слухи?
Внезапная мысль озарила наконец его темный умишко... И он, нимало не медля, привел ее в исполнение.
Встретился ему на улице знакомый — и принялся хвалить известного живописца...
— Помилуйте! — воскликнул дурак. — Живописец этот давно сдан в архив... Вы этого не знаете? — Я от вас этого не ожидал... Вы — отсталый человек.
Знакомый испугался — и тотчас согласился с дураком.
— Какую прекрасную книгу я прочел сегодня! — говорил ему другой знакомый.
— Помилуйте! — воскликнул дурак. — Как вам не стыдно? Никуда эта книга не годится; все на нее давно махнули рукою. — Вы этого не знаете? Вы — отсталый человек.
И этот знакомый испугался — и согласился с дураком.
— Что за чудесный человек мой друг N. N.! — говорил дураку третий знакомый.— Вот истинно благородное существо!
— Помилуйте! — воскликнул дурак. — N. N. — заведомый подлец! Родню всю ограбил. Кто ж этого не знает? Вы — отсталый человек!
Третий знакомый тоже испугался и согласился с дураком, отступился от друга. И кого бы, что бы ни хвалили при дураке — у него на все была одна отповедь.
Разве иногда прибавит с укоризной:
— А вы всё еще верите в авторитеты?
— Злюка! Желчевик! — начинали толковать о дураке его знакомые. — Но какая голова!
— И какой язык! — прибавляли другие. — О, да он талант!
Кончилось тем, что издатель одной газеты предложил дураку заведовать у него критическим отделом.
И дурак стал критиковать все и всех, нисколько не меняя ни манеры своей, ни своих восклицаний.
Теперь он, кричавший некогда против авторитетов, — сам авторитет — и юноши перед ним благоговеют и боятся его.
Да и как им быть, бедным юношам? Хоть и не следует, вообще говоря, благоговеть... но тут, поди, не возблагоговей — в отсталые люди попадешь!
Житье дуракам между трусами.

Добавлено спустя 56 секунд:
Но это такой мизер из моего любимого...

[Яковлевы]

ДА! Не подумала, что замечательных стихов гораздо больше!
Как поменять название темы?

Любимые стихи (лучшая десятка из одних рук)

Или еще можно типа конкурсов -лучшие стихи месяца - и несколько месяцев выкладывать.

[Anna K]

Я. И. Васильев

Когда истончится дорога
До линий обычной ладони,
Наверное, вспомню про Бога,
Наверно, забуду о доме.

Я - камень на древнем распутье.
"Ни влево, ни вправо, ни прямо, -
Скажу, - Не сворачивай, путник,
Над нами - небесная яма!"

[Синица]

Пьер Ронсар. Не помню как называется, скорее всего ошибусь с пунктуацией, т.к. цитирую по памяти.
Бедняк повеситься решил,
Но клад найдя - судьбу восславил!
Забрать все деньги поспешил,
Взамен веревку там оставил.
Ну а немного погодя,
В дупле хранивший деньги скряга,
Веревку эту там найдя
На ней повесился, бедняга...

[петушканчик]

Вот опять окно,
Где опять не спят.
Может-пьют вино
Может-так сидят
Или просто-рук
Не разнимут двое.
в каждом доме,друг,
Есть окно такое.

Не от свеч,от ламп темнота зажглась:
От бессонных глаз!

Крик разлук и встреч-
Ты,окно в ночи!
может-сотни свеч,
Может-три свечи...
Нет и нет уму
Моему покоя.
И в моем дому завелось такое.

Помолись,дружок,за бессонный дом,
За окно с огнем!
М.Цветаева

[РЕКА]

Тоже начну с Левитанского.


Новый год у Дуная

Камень старинный, башни, мосты, ограды.
Гостеприимны древние эти грады.

Благословенны тихие эти веси.
Колокола воскресные в поднебесьи.

Под куполами, золотом, синевою
я с непокрытой шествую головою.

Колокол, солнце, елка стоит, сверкая.
День новогодний – боже, теплынь какая!

День новогодний, теплый, весенний, синий.
А в эту пору снег идет над Россией.

Ветер гудит по нашим великим рекам.
Снег над Россией. Что там, за этим снегом?

Что там за снегом – что он, кого он прячет?
Кто там за ним вздыхает, смеется, плачет?

Кто там сейчас в лесу над костром колдует,
дует в огонь, в озябшие руки дует?

Господи, дай им солнца, тепла, капели!
Дай, чтоб скорее птицы в лесу запели!

Синью наполни очи лесных проталин!..
К старости, что ли – стал я сентиментален.

Даже не думал, что напишу такое...
Хрустнула ветка где-то в лесном покое.

Скрипнули сани и затерялись в поле.
И никуда не деться от этой боли.

Ветер гудит по северным нашим рекам.
Снег над Россией. Что там, за этим снегом?

<1969>
Ю.ЛЕВИТАНСКИЙ



Далее - Бродский


Падучая звезда, тем паче -- астероид
на резкость без труда твой праздный взгляд настроит.
Взгляни, взгляни туда, куда смотреть не стоит.

___

Там хмурые леса стоят в своей рванине.
Уйдя из точки "А", там поезд на равнине
стремится в точку "Б". Которой нет в помине.

Начала и концы там жизнь от взора прячет.
Покойник там незрим, как тот, кто только зачат.
Иначе -- среди птиц. Но птицы мало значат.

Там в сумерках рояль бренчит в висках бемолью.
Пиджак, вися в шкафу, там поедаем молью.
Оцепеневший дуб кивает лукоморью.

___

Там лужа во дворе, как площадь двух Америк.
Там одиночка-мать вывозит дочку в скверик.
Неугомонный Терек там ищет третий берег.

Там дедушку в упор рассматривает внучек.
И к звездам до сих пор там запускают жучек
плюс офицеров, чьих не осознать получек.

Там зелень щавеля смущает зелень лука.
Жужжание пчелы там главный принцип звука.
Там копия, щадя оригинал, безрука.

___

Зимой в пустых садах трубят гипербореи,
и ребер больше там у пыльной батареи
в подъездах, чем у дам. И вообще быстрее

нащупывает их рукой замерзшей странник.
Там, наливая чай, ломают зуб о пряник.
Там мучает охранник во сне штыка трехгранник.

От дождевой струи там плохо спичке серной.
Там говорят "свои" в дверях с усмешкой скверной.
У рыбной чешуи в воде там цвет консервный.

___

Там при словах "я за" течет со щек известка.
Там в церкви образа коптит свеча из воска.
Порой дает раза соседним странам войско.

Там пышная сирень бушует в полисаде.
Пивная цельный день лежит в глухой осаде.
Там тот, кто впереди, похож на тех, кто сзади.

Там в воздухе висят обрывки старых арий.
Пшеница перешла, покинув герб, в гербарий.
В лесах полно куниц и прочих ценных тварей.

___

Там, лежучи плашмя на рядовой холстине,
отбрасываешь тень, как пальма в Палестине.
Особенно -- во сне. И, на манер пустыни,

там сахарный песок пересекаем мухой.
Там города стоят, как двинутые рюхой,
и карта мира там замещена пеструхой,

мычащей на бугре. Там схож закат с порезом.
Там вдалеке завод дымит, гремит железом,
не нужным никому: ни пьяным, ни тверезым.

___

Там слышен крик совы, ей отвечает филин.
Овацию листвы унять там вождь бессилен.
Простую мысль, увы, пугает вид извилин.

Там украшают флаг, обнявшись, серп и молот.
Но в стенку гвоздь не вбит и огород не полот.
Там, грубо говоря, великий план запорот.

Других примет там нет -- загадок, тайн, диковин.
Пейзаж лишен примет и горизонт неровен.
Там в моде серый цвет -- цвет времени и бревен.

___

Я вырос в тех краях. Я говорил "закурим"
их лучшему певцу. Был содержимым тюрем.
Привык к свинцу небес и к айвазовским бурям.

Там, думал, и умру -- от скуки, от испуга.
Когда не от руки, так на руках у друга.
Видать, не расчитал. Как квадратуру круга.

Видать, не рассчитал. Зане в театре задник
важнее, чем актер. Простор важней, чем всадник.
Передних ног простор не отличит от задних.

___

Теперь меня там нет. Означенной пропаже
дивятся, может быть, лишь вазы в Эрмитаже.
Отсутствие мое большой дыры в пейзаже

не сделало; пустяк: дыра, -- но небольшая.
Ее затянут мох или пучки лишая,
гармонии тонов и проч. не нарушая.

Теперь меня там нет. Об этом думать странно.
Но было бы чудней изображать барана,
дрожать, но раздражать на склоне дней тирана,

___

паясничать. Ну что ж! на все свои законы:
я не любил жлобства, не целовал иконы,
и на одном мосту чугунный лик Горгоны

казался в тех краях мне самым честным ликом.
Зато столкнувшись с ним теперь, в его великом
варьянте, я своим не подавился криком

и не окаменел. Я слышу Музы лепет.
Я чувствую нутром, как Парка нитку треплет:
мой углекислый вздох пока что в вышних терпят,

___

и без костей язык, до внятных звуков лаком,
судьбу благодарит кириллицыным знаком.
На то она судьба, чтоб понимать на всяком

наречьи. Предо мной -- пространство в чистом виде.
В нем места нет столпу, фонтану, пирамиде.
В нем, судя по всему, я не нуждаюсь в гиде.

Скрипи, мое перо, мой коготок, мой посох.
Не подгоняй сих строк: забуксовав в отбросах,
эпоха на колесах нас не догонит, босых.

___

Мне нечего сказать ни греку, ни варягу.
Зане не знаю я, в какую землю лягу.
Скрипи, скрипи, перо! переводи бумагу.




и почему-то сегодня - А. Васильев


Бездыханная легкость моя, непомерная тяжесть
Переполнено сердце, и рубаха от соли пестра,
Завязало нас гордым узлом, да никто не развяжет
Разрубить - я уверен, руке не поднять топора

Что за радость такая - в ладонь пеленать свои стоны,
В этом есть чудо прелесть - пускать по ветрам волоса
Hа трамвайном углу мы читали людские законы
И невольно смеялись над ними на все голоса


Hаше братство без клятв, а в родство не загонишь и силой
Под похмельное утро все спят, не сойти бы с ума
И к войне или миру - но строй пахнет братской могилой
Одному долгий путь, тяжкий посох, пустая сума

Кто прибил наши стрелы гвоздями к немым циферблатам?..
Пожелтеют страницы по всем золотым городам,
Я несу это время в себе оловянным солдатом,
Без приказа - ни шагу назад, а вперед - никогда!



Всем сестрам по серьгам - не отмоются сироты-братья
Лишь мелькнет где-то свежий порез в предрассветной улыбке
Как зима заколдует мой город взмахом белого платья
И по всем телеграфным столбам струны блудницы-скрипки

Hе гони меня - дай отстоять до конца эту службу
Hо под серпом все травы сочны - где там думать о судьбах?
Я спою, и швырну вам на стол ворох шелковых кружев
В переплетьи которых хохочет шаманский мой бубен

Если во мне осталась хоть капля того

Если во мне осталась хоть капля того

За что меня можно терпеть

За что меня можно любить...

[Синица]

tugadum и ожидала и не ожидала... Поразили...

[Яковлевы]

Стихи Людмилы Татьяничевой
МАДОННА
Наперекор изменчивой молве
Художники
Прославили в веках
Не девушку
С венком на голове,
А женщину
С младенцем на руках.
Девичья красота не завершена:
В ней нет еще
Душевной глубины.
Родив дитя,
Рождается мадонна,
В ее чертах –
Миры отражены.

МАЧЕХА
Ребенок помнил мать.
Упрямо,
Хотя отец его увещевал,
Что у него теперь
Есть снова мама,
Чтоб Таней он ее не звал.
Мальчишка,
Плотно стискивая губы,
Молчал.
И пальцы тонких рук сжимал.
Он вовсе не угрюмым был,
Не грубым,
И никому ничем не докучал…
…О сколько такта в этой Тане было
И доброты,
И неприятья лжи,
Чтоб этого ребенка полюбила
Она, как мать,
До глубины души.
Однажды Таня тяжко заболела,
Казалось –
Жизнь стремится под откос.
С лицом опухшим от нежданных слез
Вошел в палату мальчик
И несмело
Сказал:
-Тебе я , мама, яблоки принес!

[Синица]

Иеромонах Роман (Матюшин)

Народу!

Поверженная срамословьем,
Страна в отчаяньи лежит.
Никто отныне не блудит:
Все занимаются любовью...
Мой замордованный народ!
Печальна полоса невзгод,
Прискорбна общая разруха,
Но страшно поруганье духа!
Когда глаголющие лживы,
Когда все силы - для наживы,
Когда забыто благородство,
Когда любуются уродством,
Когда в чести самцы и самки,
А целомудрие на свалке,
Когда содóмляне вещают
И нормой срам провозглашают,
Когда священное обрыдло,
Тогда ты не народ, а быдло!
Не потому ли, по заказу,
Выносят мерзость и заразу?
Чтоб жрали и хлебали пойло,
Чтоб горницей казалось стойло,
Чтоб принародно оголялись,
И без конца совокуплялись,
Теряя разум в наслажденьях,
И утопая в испражненьях,
Чтоб, обезумев от зловонья,
Забыли о простом законе:
Толпе, без чести, без стыда,
Не стать народом никогда!

* * *
Мы засорили суетой
И головы и души,
И видим-слышим только то,
Что жаждем видеть-слушать.
И все идет наперекос,
И жизнь копейкой стала,
Забот и дел не мерян воз,
А нам все мало, мало.
И только охаем-кряхтим,
А жизнь все хуже, хуже,
Расстаться с возом не хотим,
И надрываем души.
А нам вобрать бы навсегда,
Чтоб не жалеть о многом:
На свете есть одна беда
Не повстречаться с Богом

* * *

Как ни живи, а Бога не гневи.
Есть истина извечная, простая:
Собрание людское без любви —
Не братство, не сестричество, а стая.
Что пользы суесловить о святом,
Когда душа во тьме грехополосиц?
…Не всякая обитель - Божий дом,
Не всякий черноризец — Богоносец.
Дай, Боже, нам вобрать чужую боль,
Ни саном, ни жезлом не величаться,
Жить, как дышать, повсюду быть с Тобой
И никогда Тобой не прикрываться!

Родная речь

Родная речь —
Отечеству основа.
Не замути Божественный родник,
Храни себя: душа рождает слово —
Великий Святорусский наш язык!

Наседкам

Куда ни глянь — везде матриархат.
Адамов род совсем к стене приперли.
У старцев сплошь келейницы сидят:
Келейники, наверно, перемерли.
Ну, не живучий мужеский наш пол!
А этот слабый — наказанье люду.
Любого старца спрячут под подол,
И распушают перья, чуды-юды!
И задирают клювы и хвосты,
И квохчут оголтело под ногами.
Наседка во пророках — код? — кады?
Хорош пророк с куриными мозгами!

Русские женщины

Деревни и сёла, похоже,
У братской могилы стоят.
Но женщины в Праздники всё же,
Как могут, молитвы творят.
О муже, который гуляет,
О сыне, который сидит,
О дочке, что тяжко хворает —
За всех её свечка горит.
Поплачет, вздохнёт с облегченьем,
И вроде не давит беда...
Есть женщины в русских селеньях!
И верим, что будут всегда!

Тютчев Ф. И. 1855

Эти бедные селенья,
Эта скучная природа –
Край родной долготерпенья,
Край ты русского народа!
Не поймет и не заметит
Гордый взор иноплеменный,
Что сквозит и ярко светит
В наготе твоей смиренной.
Удрученный ношей крестной,
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде Царь Небесный
Исходил, благословляя.

Добавлено спустя 2 минуты 58 секунд:
А в десятку так и не получилось вписаться.

[Суламифь]

Дурак

Стихи Р.Киплинга
в переводе К.Симонова

Жил-был дурак. Он молился всерьез
(Впрочем, как вы и я)
Тряпкам, костям и пучку волос -
Все это бабой пустою звалось,
Но дурак ее звал Королевой Роз
(Впрочем, как вы и я).
О года, что ушли в никуда, что ушли, -
Головы и рук наших труд, -
Все съела она, не хотевшая знать
(А теперь-то мы знаем - не умевшая знать),
Ни черта не понявшая тут.
Что дурак растранжирил, всего и не счесть
(Впрочем, как вы и я) -
Будущность, веру, деньги и честь,
Но леди и больше могла бы съесть,
А дурак - на то он дурак и есть
(Впрочем, как вы и я).
О, труды, что ушли, их плоды, что ушли,
И мечты, что вновь не придут, -
Все съела она, не хотевшая знать
(А теперь-то мы знаем - не умевшая знать),
Ни черта не понявшая тут.
Жил-был дурак. Он молился всерьез
(Впрочем, как вы и я)
Тряпкам, костям и пучку волос -
Все это бабой пустою звалось,
Но дурак ее звал Королевой Роз
(Впрочем, как вы и я).


Вилковская фантазия
Булат Окуджава

Оле

Как бы мне сейчас хотелось в Вилкове вдруг очутиться!
Там - каналы, там - гондолы, гондольеры.
Очутиться, позабыться, от печалей отшутиться:
ими жизнь моя отравлена без меры.

Там на пристани танцуют жок, а может быть, сиртаки,
сыновей своих в солдаты провожают,
всё надеются: сгодятся для победы, для атаки,
а не хватит - значит, новых нарожают.

Там побеленные стены и фундаменты цветные,
и по стенам плющ клубится для забавы,
и лежат на солнцепеке безопасные, цепные,
показные пожилые волкодавы.

Там опять для нас с тобою дебаркадер домом служит.
Мы гуляем вдоль Дуная, рыбу удим.
И объятья наши жарки, и над нами ангел кружит
и клянется нам, что счастливы мы будем.

Как бы мне сейчас хотелось очутиться в том вчерашнем,
быть влюбленным и не думать о спасенье,
пить вино из черных кружек, хлебом заедать домашним,
чтоб смеялась ты и плакала со всеми.

Как бы мне сейчас хотелось очутиться у начала,
и к душе твоей далекой приобщиться.
И с тобою так расстаться у дунайского причала,
чтоб была еще надежда воротиться.

Одинокая звезда

Хаим-Нахман Бялик
перевод Зеева Жаботинского

Звездочка блеснула в ночи непроглядной.
Озари, сиротка, путь мой безотрадный!
Не боюсь ни ада, ни ночных видений –
Но устал от жизни в скуке вечной тени.
Я – вскормленыш ига, побродяга темный,
И отвека нищий, и давно бездомный.
Голод был отец мой, мать моя – чужбина –
Бедность и скитанье не страшат их сына;
Но боюсь до крика, до безумной боли –
Жизни без надежды, без огня и доли,
Жизни без надежды, затхлой, топкой, грязной,
Мертвенно-свинцовой, жалко-безобразной –
Жизни пса, что рвется на цепи, голодный, –
О, проклятье жизни, жизни безысходной!
Озари же дух мой, опаленный срамом
Блуда по чужбинам и по чуждым храмам;
И свети мне долго – я мой путь измерю:
Может быть, я встану, может быть, поверю…
Долго ли продлится ночь моя – не знаю,
Мраку и скитанью все не видно краю, –
Пусть же, подымая взор из тьмы кромешной,
Твой привет я встречу ласково-утешный.
Не до дна, не все же выплаканы слезы:
Я вспою остатком цвет последней грезы.
В сердце не дотлела искорка былая –
Пусть же снова вспыхнет, пламенем пылая.
Еще сила бьется где-то там глубоко –
Пусть же вся прольется в битве против Рока!

[Юстинка]

Выговор с занесением в личное дело (Вера Полозкова)

Ну вот так и сиди, из пальца тоску высасывая, чтоб оправдывать лень, апатией зарастать.
И такая клокочет непримиримость классовая между тем, кто ты есть и тем, кем могла бы стать.
Ну сиди так, сквозь зубы зло матерясь да всхлипывая, словно глина, что не нашла себе гончара,
чтоб крутилась в башке цветная нарезка клиповая, как чудесно все было в жизни еще вчера.
Приключилась опять подстава, любовь внеплановая, тектонический сдвиг по фазе – ну глупо ведь:
эта жизнь по тебе катается, переламывая, а ты только и можешь дергаться и реветь.

Вера-Вера, ты не такая уж и особенная, это тоже отмазка, чтоб не пахать как все;
а война внутри происходит междоусобная, потому что висишь на чертовом колесе,
и повсюду такое поле лежит оранжевое, и дорог сотня тысяч, и золотая рожь,
и зрелище это так тебя завораживает, что не слезешь никак, не выберешь, не допрёшь;
тот кусок тебе мал и этот вот не хорош.

Да, ты девочка с интеллектом да с горизонтом, с атласной лентой, с косой резьбой;
и такой у тебя под сердцем любовный склеп там, весь гарнизон там, и все так счастливы не с тобой;
потому что ты, Вера, жерло, ты, Вера, пекло, и все бегут от тебя с ожогами в пол-лица;
ты читаешь по пальцам смугло, ресницам бегло, но не видишь, где в этот раз подложить сенца.

Выдыхай, Вера, хватит плакать, кося на зрителя, это дешево; встань, умойся, заправь кровать.
Все ответы на все вопросы лежат внутри тебя, наберись же отваги взять и пооткрывать.
Бог не требует от тебя становленья быстрого, но пугается, когда видит через стекло –
что ты навзничь лежишь полгода и, как от выстрела, под затылком пятно волос с тебя натекло.

Ты же славно соображаешь, ты вихрь, ты гонщица, только нужен внутри контакт проводков нехитрых.
Просто помни, что вот когда этот мир закончится – твое имя смешное тоже должно быть в титрах.


Люби ( Аня Долгарева )

Но ты – люби. И ничего, что тьма, и снег летит, иголками дробясь, -
люби. Сие не больше чем зима. Она пройдет и не сильней тебя.
Люби. Пока ты любишь, ты стоишь. Все остальное – ветер на шоссе.
И ты бредешь по белой полосе, но не сгибайся. Ты сильнее. И –
люби его сквозь расстоянья все.
Когда начнет казаться – хуже нет, - поверь, что есть, и это впереди.
И жизнь прерывиста, как интернет, и чистый новый лист – поди найди.
Но ты люби. Не подними руки, не заслонись от ветра, - это жизнь.
Пронзает окна, стены, этажи зеленый ветер приступом тоски.
Но ты его люби.
И удержи.
Но ты его спаси и сохрани, не усомнись, не выдай, не отдай.
Гляди же: вдалеке горят огни, и там живут другие города.
Но ты бреди по этой темноте, не озираясь, не считая дней –
есть лишь дорога. Ты идешь по ней, как в небо по мерцающей воде.
Зима пройдет. Ведь ты ее сильней.


Второй шанс (Настя Винокурова)

Я однажды вернусь бразильянкой с широкими бёдрами,
С волосами, как смоль, с карнавальными ритмами в сердце.
Чтобы жить среди тех, что искрятся напевами бодрыми,
В чьей крови, как в моей, слишком много ядрёного перца.

Я влюблюсь очень просто - в соседа сурово-небритого,
Первоклассного мачо далёкой рыбацкой деревни.
В его сильные руки, в глаза, удивлённо раскрытые,
В хрипловатый надтреснутый голос под сенью деревьев.

И любви этой хватит с лихвой на того, кто так близок мне,
И на восемь детей, и на каждый стремительный вечер -
До последних минут, беспредельностью счастья пронизанных...
...А тебя в моей будущей жизни я вовсе не встречу!

[Юлианна]

Эдуард Асадов

НЕЖНЫЕ СЛОВА

То ли мы сердцами остываем,
То ль забита прозой голова,
Только мы все реже вспоминаем
Светлые и нежные слова.

Словно в эру плазмы и нейтронов,
В гордый век космических высот
Нежные слова, как граммофоны,
Отжили и списаны в расход.

Только мы здесь, видимо, слукавили
Или что-то около того:
Вот слова же бранные оставили,
Сберегли ведь все до одного!

Впрочем, сколько человек ни бегает
Средь житейских бурь и суеты,
Только сердце все равно потребует
Рано или поздно красоты.

Не зазря ж оно ему дается!
Как ты ни толкай его во мглу,
А оно возьмет и повернется
Вновь, как компас, к ласке и теплу.

Говорят, любовь немногословна:
Пострадай, подумай, раскуси...
Это все, по-моему, условно,
Мы же люди, мы не караси!

И не очень это справедливо -
Верить в молчаливую любовь.
Разве молчуны всегда правдивы?
Лгут ведь часто и без лишних слов!

Чувства могут при словах отсутствовать.
Может быть и все наоборот.
Ну а если говорить и чувствовать?
Разве плохо говорить и чувствовать?
Разве сердце этого не ждет?

Что для нас лимон без аромата?
Витамин, не более того.
Что такое небо без заката?
Что без песен птица? Ничего!

Пусть слова сверкают золотинками,
И не год, не два, а целый век!
Человек не может жить инстинктами,
Человек - на то и человек!

И уж коль действительно хотите,
Чтоб звенела счастьем голова,
Ничего-то в сердце не таите,
Говорите, люди, говорите
Самые хорошие слова!

[РЕКА]

* * *
Сестра моя - жизнь и сегодня в разливе
Расшиблась весенним дождем обо всех,
Но люди в брелоках высоко брюзгливы
И вежливо жалят, как змеи в овсе.
У старших на это свои есть резоны.
Бесспорно, бесспорно смешон твой резон,
Что в грозу лиловы глаза и газоны
И пахнет сырой резедой горизонт.
Что в мае, когда поездов расписанье
Камышинской веткой читаешь в купе,
Оно грандиозней святого писанья
И черных от пыли и бурь канапе.
Что только нарвется, разлаявшись, тормоз
На мирных сельчан в захолустном вине,
С матрацев глядят, не моя ли платформа,
И солнце, садясь, соболезнует мне.
И в третий плеснув, уплывает звоночек
Сплошным извиненьем: жалею, не здесь.
Под шторку несет обгорающей ночью
И рушится степь со ступенек к звезде.
Мигая, моргая, но спят где-то сладко,
И фата-морганой любимая спит
Тем часом, как сердце, плеща по площадкам,
Вагонными дверцами сыплет в степи.

[Смородинка]

А кто знает такое стихотворени, не знаю чье и как называется " Как вышло такое скажи, нас двое и нету роднее. А точим и точим ножи, чтоб сделать друг другу больнее..." Очень хочется его целиком выучить...
Мои любимые стихотворения как-то попроще...

Цветаева
Пригвождена к позорному столбу
Славянской совести старинной.
С змеей у сердца и клеймом на лбу,
Я утверждаю, что невинна...

Я утверждаю, что во мне покой
Причастницы перед причастьем.
Что не моя вина, что я с рукой
По площадам иду за счастьем.

Пересмотрите все мое добро
Скажите, или я ослепла -
Где золото мое, где серебро?
В моей руке лишь горстка пепла

И это все что лаской и мольбой
Я выпросила у счастливых
И это все, что я возьму с собой
В край целований молчаливых...

То же прошу прощения за пунктуацию, печатаю по памяти и в слепую, потому как темно...

Забыла автора - стыдно, завтра посмотрю...

Безысходность
Смотрю на море жадными глазами
К земле прикованный на берегу
Стою над пропастью, над небесами,
А улететь к лазури не могу.
Не ведаю восстать иль покориться,
Нет смелости не умереть, не жить...
Мне близок Бог, но не могу молиться,
Хочу любви, но не могу любить...
Я к небу, к небу! руки простираю
А вижу полог серых облаков.
Мне кажется, что истину я знаю,
Но только для нее не знаю слов...

[lusik]

Эдуард Асадов
***
Когда мне всречается в людях дурное,
То долгое время я верить стараюсь,
Что это скорее всего напускное,
Что это случайность. И я ошибаюсь.
И, мыслям подобным ища подтвержденья,
Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
Что лжец может просто большой фантазер,
А хам, он наверно, такой от смущенья.
Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
Возможно по глупости разболтался,
а друг, что однажды в беде не помог,
Не предал, а попросту растерялся.
Я вовсе не прячусь от бед под крыло.
Иными тут мерками нужно мерить.
Ужасно не хочется верить во зло
И в подлость ужасно не хочется верить!
Поэтому, встретив нечестных и злых,
Нередко стараешься волей- неволей
В душе своей попросту выправить их
И попросту «отредактировать», что ли!
Но факты и время отнюдь не пустяк.
И сколько порой не насилуешь душу,
А гниль все равно не возможно никак
Ни спрятать ни скрыть, как ослиные уши.
Ведь злого признаться, мне в жизни моей
Не так уж и мало встречать доводилось.
И сколько хороших надежд поразбилось
И сколько вот так потерял я друзей!
И все же, и всё же я верить не брошу,
Что надо в начале любого пути
С хорошей, с хорошей и только схорошей
С доверчивой меркою к людям идти!
Пусть будут ошибки (такое не просто)
Но как же ты будешь безудержно рад,
Когда эта мерка придется по росту
Тому, с кем ты станешь богаче сто крат!
Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что дескать, непрочная штука – сердца…
Не верю! Живут! Существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!
И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
Но только одно не забудь наперед:
Ты сам своей мерке большой соответствуй,
И всё остальное, увидишь, -придет!

***
Друг без друга у нас получается всё
В нашем жизненном твердом споре.
Все своё у тебя, у меня всё свое,
И улыбки свои и горе.
Мы премудры: мы выход в конфликтах нашли
И, вчерашнего дня не жалея,
Вдруг решили и новой дорогой пошли,
Ты своею пошла, я – своею.
Всё привольно теперь: и дела, и житьё,
И хорошие люди встречаются..
Друг без друга у нас получается всё.
Только счастья не получается..

***
Россия начиналась не с меча,
Она скосы и плуга начиналась.
Не потому, что кровь не горяча,
А потому что русского плеча,
Ни разу в жизни злоба не касалась!
И стрелами звеневшие бои
Лишь прерывали труд её всегдашний.
Недаром конь могучего Ильи
Оседлан был хозяином на пашне.
В руках, веселых только от труда,
По добродушью иногда не сразу
Возмездие вздымалось. Это да.
Но жажды крови не было ни разу.
А коли верх одерживали орды,
Прости Россия беды сыновей.
Когда бы не усобицы князей,
то как же ордам дали бы по мордам!
Но только подлость радовалась зря.
С богатырем недолговечны шутки:
Да, можно обмануть богатыря,
Но победить – вот это уже дудки!
Ведь это было так же бы смешно,
Как, скажем биться с солнцем и луною.
Тому порукой – озеро Чудское,
Река Непрядва и Бородино.
И если тьмы тевтонцев иль Батыя
Нашли конец на Родине моей,
То нынешняя гордая Россия
Стократ ещё прекрасней и сильней!
и в схватке с самой лютою войною
Она и ад сумела превозмочь .
Тому порукой –города-герои
В огнях салюта в праздничную ночь!
И вечно тем сильна моя страна,
Что никого нигде не унижала.
Ведь доброта сильнее чем война,
Как бескорыстье действеннее жала.
Встает заря, светла и горяча.
И будет так во веки нерушимо.
Россия начиналась не с меча,
И потому она непобедима!

[Смородинка]

Эдуард Асадов
***
Когда мне всречается в людях дурное,
То долгое время я верить стараюсь,
Что это скорее всего напускное,


!

Это себе скопировала. Жаль длинно - не выучить.. Буду перечитывать.
Вообще идея с этой темой замечательная. Давно уже стихами не баловалась. А тут ИЗБРАННОЕ.

[рябиновые бусы]

Тоже Асадов.ДОРОЖИТЕ СЧАСТЬЕМ, ДОРОЖИТЕ!

Дорожите счастьем, дорожите!
Замечайте, радуйтесь, берите
Радуги, рассветы, звезды глаз -
Это все для вас, для вас, для вас.

Услыхали трепетное слово -
Радуйтесь. Не требуйте второго.
Не гоните время. Ни к чему.
Радуйтесь вот этому, ему!

Сколько песне суждено продлиться?
Все ли в мире может повториться?
Лист в ручье, снегирь, над кручей вяз...
Разве будет это тыщу раз!

На бульваре освещают вечер
Тополей пылающие свечи.
Радуйтесь, не портите ничем
Ни надежды, ни любви, ни встречи!

Лупит гром из поднебесной пушки.
Дождик, дождь! На лужицах веснушки!
Крутит, пляшет, бьет по мостовой
Крупный дождь, в орех величиной!

Если это чудо пропустить,
Как тогда уж и на свете жить?!
Все, что мимо сердца пролетело,
Ни за что потом не возвратить!

Хворь и ссоры временно отставьте,
Вы их все для старости оставьте
Постарайтесь, чтобы хоть сейчас
Эта "прелесть" миновала вас.

Пусть бормочут скептики до смерти.
Вы им, желчным скептикам, не верьте -
Радости ни дома, ни в пути
Злым глазам, хоть лопнуть, - не найти!

А для очень, очень добрых глаз
Нет ни склок, ни зависти, ни муки.
Радость к вам сама протянет руки,
Если сердце светлое у вас.

Красоту увидеть в некрасивом,
Разглядеть в ручьях разливы рек!
Кто умеет в буднях быть счастливым,
Тот и впрямь счастливый человек!

И поют дороги и мосты,
Краски леса и ветра событий,
Звезды, птицы, реки и цветы:
Дорожите счастьем, дорожите!

[Вишенка]

На оригинальность не претендую
Вот один из самых любимых

ПИСЬМО К ЖЕНЩИНЕ

Вы помните,
Вы всё, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое
В лицо бросали мне.
Вы говорили:
Нам пора расстаться,
Что вас измучила
Моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел -
Катиться дальше, вниз.
Любимая!
Меня вы не любили.
Не знали вы, что в сонмище людском
Я был как лошадь, загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым ездоком.
Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму -
Куда несет нас рок событий.
Лицом к лицу
Лица не увидать.

Большое видится на расстоянье.
Когда кипит морская гладь -
Корабль в плачевном состоянье.
Земля - корабль!
Но кто-то вдруг
За новой жизнью, новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Ее направил величаво.

Ну кто ж из нас на палубе большой
Не падал, не блевал и не ругался?
Их мало, с опытной душой,
Кто крепким в качке оставался.

Тогда и я,
Под дикий шум,
Но зрело знающий работу,
Спустился в корабельный трюм,
Чтоб не смотреть людскую рвоту.

Тот трюм был -
Русским кабаком.
И я склонился над стаканом,
Чтоб, не страдая ни о ком,
Себя сгубить
В угаре пьяном.

Любимая!
Я мучил вас,
У вас была тоска
В глазах усталых:
Что я пред вами напоказ
Себя растрачивал в скандалах.
Но вы не знали,
Что в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь,
Что не пойму,
Куда несет нас рок событий...

Теперь года прошли.
Я в возрасте ином.
И чувствую и мыслю по-иному.
И говорю за праздничным вином:
Хвала и слава рулевому!
Сегодня я
В ударе нежных чувств.
Я вспомнил вашу грустную усталость.
И вот теперь
Я сообщить вам мчусь,
Каков я был,
И что со мною сталось!

Любимая!
Сказать приятно мне:
Я избежал паденья с кручи.
Теперь в Советской стороне
Я самый яростный попутчик.
Я стал не тем,
Кем был тогда.
Не мучил бы я вас,
Как это было раньше.
За знамя вольности
И светлого труда
Готов идти хоть до Ла-Манша.
Простите мне...
Я знаю: вы не та -
Живете вы
С серьезным, умным мужем;
Что не нужна вам наша маета,
И сам я вам
Ни капельки не нужен.
Живите так,
Как вас ведет звезда,
Под кущей обновленной сени.
С приветствием,
Вас помнящий всегда
Знакомый ваш
Сергей Есенин.

У Есенина очень много чего люблю...

Добавлено спустя 1 минуту 50 секунд:
Вот ещё из любимых с юности ещё)))


Сероглазый король
Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.

Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:

"Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.

Жаль королеву. Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой".

Трубку свою на камине нашел
И на работу ночную ушел.

Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.

А за окном шелестят тополя:
"Нет на земле твоего короля..."
А .Ахматова

Добавлено спустя 3 минуты 24 секунды:
И это =- ещё со школьных времён

Ф.Сологуб
Люби меня ясно, как любит заря,
Жемчуг рассыпая и смехом горя.
Обрадуй надеждой и легкой мечтой
И тихо погасни за мглистой чертой.

Люби меня тихо, как любит луна,
Сияя бесстрастно, ясна, холодна.
Волшебством и тайной мой мир освети,-
Помедлим с тобою на темном пути.

Люби меня просто, как любит ручей,
Звеня и целуя, и мой и ничей,
Прильни и отдайся, и дальше беги.
Разлюбишь, забудешь - не бойся, не лги.

[РЕКА]

а я картинку нашла, убила просто: